Маленькие истории. О любви - Валентина Кострова

– Не знала, что ты такой выдумщик, – Варя смотрела на него странным, погруженным в себя взглядом.

– Сам от себя не ожидал. Обычно мое общение с племянниками ограничивается поглаживанием по волосам. Когда они были в таком возрасте, я усердно работал. – Дима подошел к дверному проему, где стояла Варя. Она как – то неуверенно повернулась и встала боком. Он тоже бочком стал протискиваться. Расстояние между ними было минимизировано. Дима уловил запах мимозы от ее волос, увидел, как в глазах отражались какие-то звезды. Хотя какие звезды могли быть в квартире. Ее губы манили. С трудом заставил себя сделать шаг в сторону и войти в зал. Не оборачиваясь. И вдруг скорей почувствовал, чем услышал ее разочарованный вздох.

Он был в ее квартире. Он общался с ее матерью и дочкой, как со старыми знакомыми. Дана, редко доверяющая чужим людям, чуть ли не висла на нем. И даже мама, умудренная опытом женщина, тоже попала под его обаяние. Дима оказался отличным рассказчиком, не замыкался, не сидел в углу, активно принимал участие в сервировке стола, чувствовал себя, как дома. Варя стояла перед зеркалом, и в сотый раз себя спрашивала, какого черта она нарядилась. Даже макияж сделала и чуток накрутилась. Когда до боя курантов оставался час, она вошла в зал. Дима стоял возле окна и что-то показывал Дане. Хотелось тут же развернуться и пойти переодеться, привести себя в привычный вид. Наверное, он почувствовал ее смятение, потому что тут же обернулся. Теперь Варя поняла значение слов «пожирал глазами». Его глаза вспыхнули. Затем медленно скользнули по лицу, по шее, груди, ногам. Вернулись обратно к лицу. Щеки ее запылали. От смущения Варя опустила глаза, руки нервно сцепила перед собой.

– Какая мама у нас красивая! – вынесла вердикт Дана.

– Полностью с тобой согласен, – его голос стал до невозможности глухим, сексуальным. Варя взглянула ему прямо в глаза, в надежде, что все же ошиблась. Но нет, в глубине зеленых глаз отчетливо читалось «Я хочу тебя».

– Ну, пора за стол! – произнесла Антонина Ивановна, внося горячее блюдо в комнату. Очарование момента тут же исчезло. Дальше пошло как по накатанной: бой курантов, шампанское, по телевизору музыка, а за окном салюты. Через какое-то время уложили Дану спать, а следом отправилась Антонина Ивановна. Дима лениво жевал виноград, смотрел перед собой отсутствующим взглядом. Сердце гулко стучало. А что же дальше? Убрать посуду и спать? На одном диване? Хоть диван был большой, Варя понимала, что с ним он до безобразия мал. И также знала, что не уснет, ибо рядом будет лежать он, а ты не посмеешь ни прикоснуться, ни поцеловать. Из груди вырвался стон. Дима перевел на нее взгляд. Хотелось провалиться сквозь землю, потому что в его глазах вспыхнул огонь желания. И под этим взглядом она таяла. Он встал. Красивый. Когда- то в далеком прошлом мечтала о высоком брюнете, правда с голубыми глазами. Протянул руку, и она взяла ее. Мигом очутилась в его объятиях. Под тонкой рубашкой ощущались напряженные мышцы. Варя беспомощно посмотрела на его губы. Поцелуй был осторожный. Так двое целуются, когда знакомятся. Губы нежные. Интуитивно девушка чувствовала, что не в его манере ждать. Желание пронзило с такой силой, что она покачнулась и сильнее ухватилась за его руки. Это было новым чувством. Бывший муж обвинял ее в бесчувственности. Дима сильнее прижал ее к себе, Варя ладошками уперлась ему в грудь, ощутила, как бешено бьется его сердце. Такой же ритм выдавало и её сердечко. Но все же мелькнула трезвая мысль: за стенкой, в каких-то паре метров, спит ее ребенок. А она, как пропащая, целуется с малознакомым мужчиной и готова тут же без стыда себя отдать. Она оторвалась от Димы. Его затуманенный взор сфокусировался на ней.

– Я не могу… – прошептала она, а ее глаза кричали, умоляли не останавливаться. Он разжал объятия, Варя тут же метнулась в ванную. Включила воду. Через какое-то мгновение она подняла голову и посмотрела в зеркало: в дверях стоял Дима и дьявольски улыбался. Если пропадать, то без остатка.

Вода текла по лицу. Он ощущал ее поцелуи всюду. Сквозь стиснутые зубы выдыхал воздух. Она доведет его до безумства. Ни одна женщина не могла его так возбуждать одновременно руками, губами, просто взглядом. Сердце стучало в ушах. Дима впился в её губы со всей бушевавшей в его груди страстью.

– Я не идеальна, – прошептала она.

– У меня идеальных хватало. – В ее глазах мелькнула боль. Дима осёкся. – Но ты реальная.

Она ему улыбнулась, но глаза остались грустными. Оставалось только целовать ее и любить. Сильно. Тела соприкасались. Оба тяжело дышали. Дима ловко повернул её и вошел сзади, накрутив на руку большую прядь волос. Она застонала. Бешеное движение. Ее тело дернулось под ним, он только успел накрыть ладонью ее рот, заглушить стон, в экстазе она укусила его.

– Только не в меня, – услышал ее слова сквозь шум воды. Дима заскрипел зубами, но успел выйти из нее, прежде чем семя излилось. Он прижимал ее к себе, пытаясь выровнять дыхание. Закрыл глаза. Господи! Если так будет всегда, он умрет в раю. Ощутил, как она развернулась в его руках и уткнулась в его шею. Тихий всхлип.

– Не надо плакать, – Дима поднял ее лицо и поцеловал глаза, ощутил солоноватый вкус.

– Я не плачу, – запротестовала Варя.

– Тогда у вас из крана льется морская вода, – пошутил Дима. И она ему улыбнулась. Ему так нравилось, когда она улыбалась не только губами, но и глазами.

Варя долго смотрела на его спину. Его кожа была загорелой, оливковой что ли. Он был мускулистым. Похоже, спортзал посещал стабильно раз в неделю. И в сексе он идеален. Всегда чувствовал ее желания. Такие мужчины – идеальные любовники, когда они слышали не только себя, но и партнершу. За эту новогоднюю ночь она поспала час. Потом, когда Дима уснул, ей не спалось, она убрала со стола, перемыла посуду, попила чай с имбирным печеньем. Ближе к утру Варя прилегла и уснула. Было непривычно с кем-то делить диван. Поэтому сон был короткий. Но, не смотря на то, что норму сна она никак не выполнила, чувствовала себя отдохнувшей. На кухне мама готовила завтрак. Варя села на стул в углу, налила кофе с молоком. И тут же перехватила внимательный взгляд.

– Ничего серьезного, осуждать не за что.

– Это хорошо. Такие птицы не с нашего двора.

– Что ты имеешь в виду? – Варя намазывала тосты абрикосовым джемом.

– Лучше синица в руке, чем журавль в небе.

– А под синицей ты кого подразумеваешь?

– Это с нашего города, не заезжий. Мой тебе совет Варя, развлекайся, но не влюбляйся и не строй планы на него. Не нашего поля он ягода.

– А я и не строю, – легко призналась Варя, а на сердце заскребли кошки. То, что ночью казалось волшебным, поутру оказалось не таким радужным. Она задумчиво жевала свой тост, когда на кухню вошел Дима. На мгновение она даже забыла, как надо дышать. А эта улыбка, такая харизматичная.

– Доброе утро! – он сел напротив Вари. Мама тут же поставила перед ним кружку. Все так привычно и естественно. Словно таким бывает ежедневное утро. Тут прискакала Дана, сразу же залезла к Диме на коленки и потребовала свой завтрак. Варя со стороны наблюдала, как дочка с энтузиазмом рассказывала о мультике, который только что посмотрела, как Дима к месту вставлял вопросы и даже удивлялся, как мама наливала ему кофе в чашку. Без сахара и молока. Как выяснилось, именно так он любит. Почти идеальная семья, если не считать, что мужчина был временным явлением.

Это было нереальным ощущением. Держать девчушку на коленках, слушать ее и серьезно отвечать на наивные вопросы. Разговаривать обо всем и ни о чем с Антониной Ивановной. Ловить на себе задумчивый взгляд Вари, правда, в ее взгляде иногда мелькало какое-то сожаление. Больше всего Диму удивляло ощущение, что он здесь не лишний. Вопрос Даны вывел его из задумчивости:

– А ты с нами пойдешь на каток?

Он посмотрел на Варю, та улыбалась, а в глазах искрился смех. По ее виду было понятно, что она не против. Через час втроем они вышли из дома и сели в его машину, поехали на открытый каток. Там его поджидала легкая неожиданность в виде подруги Вари с ее семейством. Подругу звали Наташей, ее мужа Денис, а их дочку Софи. Девчушки сразу стали просится на каток, пришлось Диме и Денису вести их. А Варя и Наташа со стороны наблюдали за ними.

– А он хорош! – протянула Наташа, наблюдая, как Дима на руках с Даной, заливающейся хохотом, кружился по катку, как виртуоз. – Если бы я была сторонним наблюдателем, то приняла их за дочку с папой. Удивлена, что Данка так быстро его приняла, обычно дети чужих долго к себе не подпускают, если чувствуют, что это грозит изменениями в их жизни.

– А может она знает, что ничего не изменится, – Варя пожала плечами, когда подруга на нее недоуменно посмотрела. – Наташ, он из Москвы, у него своя жизнь. Не удивлюсь, если там его ждет жена с детьми, хоть он и сказал, что опыт с детьми ограничился только племянниками.